Андрей Воронин - Игра без правил

– Пять хот-догов, пять гамбургеров и две бутылки "пепси", – как ни в чем не бывало, повторил свой заказ Рублев. Он даже не запыхался, и бармен никак не мог взять в толк, что же, собственно, произошло.

– Ну, – спросил Комбат, – что теперь не так?

У меня рога или кисточки на ушах?

– А.. Простите, я сейчас.

Бармен принялся с лихорадочной скоростью выполнять заказ, а Рублев, свинтив с бутылки "пепси" пластиковый колпачок, присел за столик в углу, потягивая холодный напиток и заставляя себя не смотреть на витрину, где пестрели разноцветные сигаретные пачки.

Бармен по собственной инициативе упаковал заказанную Рублевым снедь сначала в вощеную бумагу, а затем в пластиковый пакет с изображением небритой личности в стетсоновской шляпе, курившей сигареты "Кэмел" на фоне стоявшего посреди какой-то дикой местности джипа. Мимоходом позавидовав личности, которая, судя по всему, не изнуряла себя борьбой с пагубными привычками, Рублев взял пакет и выложил на стойку несколько купюр.

– Что вы, что вы, – отодвигая деньги, сказал бармен. – Это за счет заведения.

– Возьми деньги, – нахмурившись, приказал Рублев, – и вот тебе мой бесплатный совет: там, возле "Тойоты", на земле лежит газовый пистолет. Пока эти клоуны не очухались, подбери его и держи под стойкой.

А главное, не бойся его использовать.

– Да, – с кривой улыбкой глядя в сторону, ответил бармен, – использовать… Знаете, что потом будет?

– Н-да, – с немного брезгливой жалостью глядя на него, сказал Рублев, – понятно. Ну как знаешь. Я ведь только посоветовал, а жить тебе.

Когда он уселся за руль и снова запустил двигатель, сидевший рядом с пластиковым пакетом на коленях Сергей восхищенно сказал:

– Здорово вы их. Прямо как по телевизору.

– Что здорово? – спросил Рублев, которому было неприятно, что парнишка наблюдал за тем, как он расправился с двумя отморозками.

– Деретесь вы красиво, – ответил тот. – Вот бы мне так научиться.

Комбат молча вывел машину на трассу, взял из пакета хот-дог и некоторое время молчал, задумчиво жуя.

– Ничего красивого в этом нет, – сказал он наконец, с досадой ощущая, что ему опять не хватает слов для того, чтобы выразить простейшую мысль: человек рождается и живет вовсе не для того, чтобы бить морды и получать сдачи, и, уж конечно, не для того, чтобы в конце концов сдохнуть в какой-нибудь грязной подворотне от случайной пули. – Понимаешь, солдат, – продолжал он, видя, что в ответ на его слова Сергей лишь с сомнением покачал головой, – я где-то читал, что человек в своей жизни должен сделать три вещи: построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Это правильно, понимаешь? А драться нужно уметь только для того, чтобы суметь при необходимости все это защитить. Сначала надо стать человеком, а потом уж решать, хочешь ты учиться ломать людям кости или не хочешь.

Сергей с сомнением пожал плечами.

– Вы-то умеете, – сказал он.

– Вот черт, – ругнулся Комбат. – Не умею я языком… Ну как бы тебе это объяснить? К примеру, врача или учителя, если он еще не очень старый, можно довольно быстро превратить в неплохого солдата, а вот если человек смолоду научился только драться, то ничего путного из него уже не выйдет.

– Ну и что хорошего в том, чтобы быть врачом или учителем? – пожал плечами Сергей. – Разве на такую зарплату проживешь? Видели, какая у них тачка? – кивнул он в сторону оставшегося позади кафе. – А все наши учителя в школу на автобусе приезжают.

– А это потому, что слишком многие думают, как ты, – сказал Комбат, не найдя лучшего ответа.

– Вот видите, – с видом превосходства произнес Сергей.

– Вижу, что ты пока что ничего не понимаешь, – сказал Рублев, в последний момент прикусив язык, чтобы не сказать "дурак". – Ты что же, думаешь, что быть как все – это правильно? И потом, заметь, что большинство людей все-таки работает, а не грабит.

– Тогда почему бандиты так хорошо живут?

– А это потому, что каждый за себя, как бараны в стаде. Если бы, к примеру, торговцы на базаре собрались все вместе и сказали – просто сказали! – рэкетирам: идите-ка, мол, к чертовой матери отсюда, как ты думаешь, нужны бы им были всякие восточные единоборства и всякая другая ерунда?

– Ну, это сказки, – протянул Сергей. – Каждый за свой товар дрожит – что я, не видел?

– То-то и оно, что сказки, – вздохнул Комбат. – Жизнь, брат, сложная штука. Дай-ка мне гамбургер, что ли. Объемся с горя, и пропади все пропадом Сергей засмеялся и, пошелестев пакетом, протянул Рублеву еще горячий гамбургер.

Некоторое время оба сосредоточенно жевали, глядя прямо перед собой на дорогу, время от времени прикладываясь каждый к своей бутылке. В салоне машины было тепло и уютно, монотонный шум двигателя убаюкивал, и Сергей не заметил, как заснул, уронив на колени руку с недоеденным хот-догом Покосившись на него, Комбат улыбнулся и, протянув руку, включил негромкую музыку, чтобы отогнать подкрадывающийся сон. Время от времени он бросал короткие взгляды в зеркало заднего вида, проверяя, не гонится ли за ним "Тойота" без лобового стекла, но потом решил, что это маловероятно: вряд ли после знакомства с ним у бандитов возникло желание продолжить прерванный разговор. К тому же оба наверняка нуждались в квалифицированной медицинской помощи, и им было не до разборок.

"Вот ведь чертовщина, – думал он, глядя на стремительно несущееся навстречу дорожное полотно, – опять я встрял в историю. Стоило пообещать себе, что буду тише воды, ниже травы, как – здрасьте-пожалуйста – опять драка. Хорошо хоть, что с милицией разбираться не придется. Вряд ли эти ребята станут жаловаться. Я бы на их месте точно не стал."

Примерно на полпути он свернул на заправку и залил полный бак: мелочиться Рублев не любил. Большая, ярко освещенная заправочная станция была по-ночному пустоватой и какой-то не вполне настоящей, напоминая талантливо выполненную декорацию к фантастическому фильму, съемки которого должны были вот-вот начаться. Наблюдая за тем, как мелькают, сменяя друг друга, цифры на счетчике бензоколонки, Комбат улыбался в усы: неприятное происшествие мало-помалу стало забываться, зато впереди ждали встречи с друзьями и близкими. Он представлял, как обрадуется Юрка Французов. К сожалению, позвонив в училище, Рублев не застал его на работе, а дома у капитана телефона не было. "Что ж, – подумал Борис Иванович, завинчивая крышку бака, – значит, это будет сюрприз.

Так, наверное, даже лучше." Они въехали в Петербург на рассвете. Двигаясь по начинающему просыпаться Московскому проспекту, машина Рублева, не притормаживая, миновала гостиницу "Пулковская" и неприметный дом напротив, на углу которого была укреплена табличка с указателем. Стрелка указателя загибалась вправо и вверх, приглашая желающих посетить ФОК "Олимпия" с десяти до двадцати двух часов ежедневно, кроме понедельника.

Глава 13

Напившись крепкого чая. Комбат посмотрел на часы и с хрустом потянулся, не вставая с табурета. В окно кухни заглядывало утреннее солнце.

– Может, все-таки покемаришь часок-другой? – спросил Андрей Рублев у брата, зная, впрочем, каким будет ответ.

– Я что, спать сюда приехал? – возмутился Борис Иванович, крепко растирая ладонью сначала одну, потом другую щеку. Щеки были шероховатыми от проступившей за ночь щетины, и Комбат поморщился. – Вот побреюсь и поеду к Французову, пока он в свое училище не умотал.

– Так день же нерабочий, – сказала Наташа.

– Это у вас, штатских, он нерабочий, а вся армия сейчас на плацах подметки топчет, к параду готовится.

– Ой, правда, – спохватилась Наталья Рублева, – а я и не подумала.

– Не расстраивайся, – обнимая жену за плечи, рассмеялся Андрей Иванович. – Твое дело женское – поддерживать уют в доме, хранить, так сказать, семейный очаг, а думать должен мужчина. С тобой съездить? – повернулся он к брату.

– Да ладно, – отмахнулся тот своей похожей на лопату ладонью, и Наташа в очередной раз поразилась тому, какой все-таки у ее мужа огромный брат. – Сиди уж, мужчина.., думай. Если Серега проснется, вы его тут не обижайте.

– Не беспокойся, – заверил его Андрей. – Хороший у тебя парнишка. Я, честно говоря, сомневался.

Связался, думаю, Борис с шантрапой…

– Да тише ты, – цыкнул на него Комбат, пугливо оглядываясь на дверь спальни. – Услышит же. Какая он тебе шантрапа? Несчастный парень. Семья погибла, да и сам чуть было…

– Да, я помню, ты рассказывал, – кивнул Андрей. – Я же говорю: хороший парень. Мы его тут чем-нибудь займем.

– А давайте я ему город покажу, – предложила Наташа. – А то у вас, мыслителей, только планы всегда глобальные, а как соберетесь, так, кроме бутылки да разговоров на полночи, от вас ничего не дождешься.

– Обижаешь, – развел руками Андрей. – Почему бутылка? Ящик – это да, а то – бутылка…