Лили - Владимир Васильевич Бойков

не отстранилась, только кивнула. Потом опомнилась и запротестовала:

— Как я с тобой рассчитаюсь?

— Никак, — сказал я. — И не смей на эту тему заикаться.

Мы вышли из магазина. Алика немного повеселела. Она как будто отошла от своих дремучих проблем и увидела, что на небе есть солнце, на деревьях — листва, что воздух чистый и им можно дышать свободно.

Возле нашей машины на стальном ограждении парковки сидели трое парней. Курили. Неподалёку стоял тот самый чёрный джип.

— Так-так! — восхитился Гера. — Сладкая парочка. Значит, вы знаете друг друга? А я-то думал…

— Сегодня познакомились, — сказал я.

— Иди сюда, киска. Ты всё ещё моя собственность. Или товарищ готов тебя выкупить?

Я отомкнул дверцу машины, подтолкнул Алику на сиденье.

— Знаешь, сколько я за неё хочу?

— Сколько?

— Недорого. Долг — десять тысяч и сама тёлка столько же. Потянешь?

— Долг — это за мою машину? Смешно. Да и не стоит она столько.

— Это мне смешно, как ты хорохоришься. Ладно, уступаю. Девять девятьсот девяносто девять.

— Ты жулик, Гера, — сказал я. — И работорговец. Тебя посадят, и мне ничего не придётся платить.

— Посадят? Кто?

— Я сегодня же напишу заявление о попытке угона и о том, что ты…

— Смотри, как бы тебя самого не посадили. Это намного проще, чем меня. Настолько проще, что могу на спор провернуть такое дело. Спорим?

— Спорить можно с честным человеком. Ты и проиграв, не заплатишь.

— Умный, фраер. Конечно, не заплачу. Тебя дешевле убить. Знаешь, сколько ты стоишь?

Я не стал спрашивать. Попытался открыть дверцу, но Гера схватил меня за руку.

— Тысячу баксов. Максимум две, если тот, кто тебя шлёпнет, наследит сильно. А лично мне ты обойдёшься в литр конька. Выпить с коллегами за упокой души. Так что думай. Оцени себя сам и приноси деньги. За девчонку не надо. Я её не отдам. Пошутил я, сам трахать буду. А ты не вздумай, иначе не расплатишься.

— Ты ж её хотел своим дружкам отдать.

— Завидно? Готов стать компаньоном? Только мне рабочие не нужны. Просто хотелось посмотреть, осмелятся ли? Ладно, в другой раз проверю.

Я сел в машину, вставил ключ в замок зажигания.

Гера отошёл в сторонку, посмотрел на меня и что-то сказал. Поняв, что я не расслышал, показал пальцем, мол, опусти стекло.

— Мавр!

Парень — темноволосый крепыш, встал, и, проходя мимо машины, молниеносным ударом кулака рассёк мне бровь. Алика вскрикнула.

— Ханс!

Второй парень тут же шагнул вперёд, но я успел поднять стекло. Они засмеялись.

Мы уехали.

Алика хотела отправиться в деревню немедленно, но у меня появились три причины, чтобы перенести отъезд на завтра.

Во-первых, позвонил рассерженный «композитор» и сказал, что если я не сдам пару мелодий к вечеру или хотя бы к утру, то он найдёт другого… «Негра?», — очень хотелось в ответ огрызнуться, но я промолчал. Платил он неплохо.

Во-вторых, мне удалось уговорить Алику показать место, где бригада Геры собирается под одной крышей, то есть их базу. На всякий случай.

В-третьих, я всё-таки немного влюбился. Почему-то не хотелось расставаться с этой загадочной девушкой вот так сразу.

Мы подъехали к гаражному кооперативу. В глубине проезда виднелся большой железобетонный ангар.

— Там, — сказала Алика.

— Спасибо. Вряд ли пригодится, но мало ли…

Вечером я включил компьютер, снял с полки миди-клавиатуру и принялся оттачивать давно написанную мелодию. Она немного смахивала на «Angie» The Rolling Stones, но, благодаря другому темпу и отличию последующих нот, уличить меня в плагиате было невозможно. Да и само сходство я обнаружил сам, уже после возникновения мелодии. Так что, по всем статьям — невиновен.

Алика подсела рядышком и заинтересованно присматривалась к процессу.

— Ты композитор? — удивилась она.

— Ремесленник. Сочиняю мелодии. А другой ремесленник, но рангом повыше, их аранжирует, доводит до совершенства и продаёт с приличной для нас обоих выгодой.

— А как они тебе приходят в голову?

— Мелодии? Они не приходят. Я их выискиваю.

— Как это?

— Обычным перебором клавиш. Нахожу оригинальное созвучие двух трёх нот, потом подыскиваю четвёртую и так до тех пор, пока не получится что-то своеобразное.

Зазвонил телефон.

— Работаю, работаю, а ты отвлекаешь. Не подведу.

Когда я вернулся к столу, Алика наигрывала какую-то мелодию.

— Здорово! — сказала она. — Знаешь, у меня часто в голове музыка возникает.

— У меня тоже. Только звучит оркестром. Я такое записывать не умею.

— Так можно же нотами.

— Самое смешное, что я нот не знаю.

— Врёшь!

— Серьёзно. Гляди, как ещё можно новую мелодию создать. — Я запустил программу Reason, начертил в нотном поле несколько чёрточек. — Теперь включаем прослушивание…

Прозвучал бессмысленный набор звуков.

— Чушь, какая, — удивилась Алика.

— Конечно, чушь. Но гляди. — Я переставил одну из чёрточек вверх, прослушал, ещё раз переставил. — Чувствуешь, появилось созвучие. Теперь работаем с третьей нотой.

Через пару минут из колонок послышалась нехитрая мелодия.

— Не шедевр, в общем-то, — сказал я, — но иногда таким способом можно найти что-то необычное.

Через пару часов я сбросил готовые мелодии по Интернету коллеге.

Поужинали. Стали готовиться спать. Алика засуетилась возле дивана, видимо боялась, что я предложу ей лечь со мной.

— Можно я посижу рядом? — послышался её голос минут через десять.

— Можно.

— Только ты не приставай.

— Не буду.

Она присела на краешек кровати и поведала мне свою историю.

После школы приехала поступать в институт. Экзамены провалила, или её провалили. Домой возвращаться не хотелось. Да, испугалась. Работа в деревне грязная, тяжёлая, унизительная, к людям относятся хуже, чем к скотине. Познакомилась с ребятами. Весёлые, щедрые, с Герой вроде свадьба намечалась. Ханс с Мавром научили вскрывать замки в машинах. Было интересно. Нервно, страшно, но азартно. Денег Гера не давал, сам покупал всё, что хотела. Однажды их бригаду поймали прямо в гараже. Кто-то, видимо, навёл специально. Наручники, решётка, нары.

Я слушал исповедь этой девчонки, и мне стало страшно от мысли, как легко и глупо иногда рушится жизнь человека.

Алика продолжала рассказывать. Наверное, хотела выговориться:

— Гера как всегда в джипе сидел и, заметив, что дело накрылось, тут же уехал. На другой день явился сам. Хохмил, смеялся — оказывается, он там свой человек. Нас даже не допросили.

— Он из органов?

— Ну да. Только из другого отдела. Они долго ходили друг за другом по кабинетам, что-то утрясали, спорили. С тех пор Гера постоянно твердит, что лучше бы мы в том гараже сдохли. Мол, дешевле получилось бы. Говорит, что купит нам пояса шахидов и, когда облажаемся в следующий раз, подорвёт дистанционно.

— Шутил, конечно.

— Да, шуточки у него ещё те… Мороз по коже. Жестокий он