Операция "Рагнарёк" - Андрей Юрьевич Журавлёв

ненависть ядовитой пеной бурлила на поверхности котла, вырываясь то взаимными оскорблениями, то сведением давних счетов. Но кипевшее в нем варево медленно, но верно, соединяло разнородные интересы Камарильи и Шабаша в густую похлебку еще недавно немыслимого союза.

— Пастухи могут объединиться с волками, — заявил Ярослав, — чтобы их не загнали на бойню вместе со скотом. Эти безумцы летят навстречу Окончательной Смерти на крыльях ночи. И нас пытаются за собой утянуть.

— Они надеются получить прощение старых грехов, — напомнила Екатерина, — и начать с чистого листа.

— Они собираются сдаться на милость Скота! – в бешенстве заорал Доминго. – Принять их законы и их правосудие!

— Насколько я знаю, убийство при кормлении отнесут к разряду «неумышленных», или «по неосторожности». Голод посчитают смягчающим обстоятельством. Преступления, совершенные до принятия закона, спишут, — подтвердил Пашек, — но к ритуальному расчленению девственниц, скорее всего, отнесутся предвзято.

— Как и к грязным финансовым махинациям Вентру, или политическим авантюрам Бруха, — парировал Полонья, — мы все не без греха.

— Это не имеет значения, — вмешалась Екатерина, — даже если сейчас простят всё и всем, кто даст гарантию, что через поколение они не передумают? Пролитую кровь в жилы не загонишь. Выйдя из тени, в нее не вернешься.

— Говорить ты умеешь, — сквозь зубы процедил Доминго, — но в делах я тебе больше не доверяю.

— Ты сам собираешься лезть в Нью-Йорк? – с иронией спросил Пашек. — Тогда можешь довершить начатое мной в Лондоне. Думаю, тут тоже имеется солнечный колодец.

Екатерина опустила глаза, чтобы скрыть сверкнувшую в них ненависть.

— Официально союз еще не заключен, — напомнил Архиепископ, — в совете Кардиналов сидят подозрительные и ненавидящие любые перемены Древние, ничуть не лучше, чем в вашем Внутреннем Круге. В этих условиях новая битва за Нью-Йорк может только подлить масла в огонь раздоров.

— Все главари бунтовщиков сейчас там, — возразил Пашек, — если и не все, то многие.

— Марлена донесла, что Фьялар и его клика вернулись, — кивнула Екатерина.

Полонья медлил с ответом. Пашек злорадно наблюдал, как на обычно невозмутимом лице закаленного бойца читались все его тревоги и сомнения.

— Я облегчу тебе задачу, — он улыбнулся, демонстрируя белоснежные клыки, — дам кое-какой совет. Вэйнврайт.

— Лорд Регент, — в голосе Екатерины слышался явственный сарказм, — один из верных псов Принца Картера и инициаторов бунта.

— Потому-то он и подойдет, — кивнул Пашек, — он вне подозрений.

— Тремере никогда не бывают вне подозрений, — хмыкнул Полонья, — но, возможно, он подойдет. Как ты собираешься вынудить его перекинуться на другую сторону? У тебя есть средства повлиять на него?

— У меня нет, — рассмеялся Ярослав, — я – Бруха, как наша будущая посланница.

Он небрежным жестом тонкой руки указал на Екатерину.

— А вот у Совета Семи – есть. Вэйнврайт связан кровавыми узами с Капеллой в Вене. И они поделились ниточкой от этих уз.

Он достал из портфеля хрустальный фиал, наполненный густой темной жидкостью.

— Лорд Вэйнврайт будет неприятно удивлен, — осклабился Полонья, — жаль, не я это увижу.

— Принеси мне Нью-Йорк, Екатерина, — сквозь зубы процедил Пашек, — и ты получишь свободу.

— Это мы еще поглядим, — рассмеялся Доминго.

— Будьте вы оба прокляты! – подумала Екатерина, принимая фиал из рук Пашека.

***

— Военная активность русских в этом регионе подтверждается данными оперативного наблюдения, — темноволосый мужчина в сером костюме выложил на стол пачку слегка размытых фотографий, — они переходят все границы!

— Пока эти границы не государственные, — заметил его собеседник, — нам остается только оперативно наблюдать.

— Для подобных ситуаций и существует концепция превентивного удара!

Хозяин кабинета еще раз проглядел снимки и отодвинул их от себя.

— Ваша точка зрения мне понятна, Ричард. Но не убедительна. Пока.

— Я не понимаю, чего нам бояться? Хуже и так некуда. Страна переполнена генетическим мусором, экономика разваливается, система управления буксует. Небольшая ядерная война одним махом способна решить все эти проблемы. Лучшая часть населения, разумеется, укроется в подземных городах. Если мы их построили – их надо использовать. Иначе, это выброшенные на ветер деньги.

— Разумно. Я учту ваше мнение при выработке новой политической линии. Но еще не завтра. Мне нужны доказательства, которые я мог бы предъявить Конгрессу. Ваши фотографии, извините за откровенность, для этого не годятся. Мой сын Фотошопом владеет лучше, чем ваши люди.

— Мне кажется, что компании, вложившие деньги в строительство, не ограничились этой инвестицией. Кажется, существовали какие-то договоренности? Или я ошибаюсь? Видимо, мне следует уточнить это с руководством…

— Да, конечно, — промямлил собеседник, как-то сразу ссутулившись, — я помню, кто давал деньги на избирательную кампанию. И то, откуда они появились, тоже. Но вы поймите… Я, все-таки, не могу вот так, прямо, привести ваши аргументы публично. Принесите мне доказательства, которые выдерживают хотя бы поверхностную проверку.

— Доказательства появятся, можете не сомневаться, господин Президент.

— Вот тогда мы и вернемся к обсуждению, — Президент поднялся с кресла, давая понять, что аудиенция подошла к концу, — обязательно.

Зиад с ненавистью поглядел на свое отражение в стеклянной двери шкафчика у выхода из президентского кабинета. Уже месяц, как по решению Совета Старцев Аламута он занял место (и тело, разумеется) советника Президента по национальной безопасности. А воз и ныне там. Даже прямая подмена, вместе с унаследованным от расчлененного и растворенного в собственной ванной предшественника влиянием, пока не приносила желанного результата. Великий День приближался, и сроки истекали.

Оставалось надеяться, что его коллега при российском Президенте окажется успешнее в своих стараниях надавить чужими руками на пресловутую красную кнопку. Неважно, кто нажмет ее первым. Результат будет один.

При мысли о том, какие последствия этот результат будет иметь для его Клана и его новых союзников, Ассамит, наконец, улыбнулся.

109. Пресс-релиз. Мидгард. Разное

Герцог Джереми Бомайн сидел в Сидх Меадха и сжимал оправленный в серебро рог так, словно это боевое копье. Даже здесь он не снял сияющего панциря и поножей, а шлем и латные перчатки лежали перед ним на столе. Фионнбар, одетый в синюю мантию шелкового бархата, выглядел рядом с величественным кузеном хрупким юношей.

— Мы не можем