Шаг до трибунала - Сергей Иванович Зверев

ход Мансурова с Ниязовым был ненужным и слишком уж рискованным, никак нельзя. Ребята удостоверились в том, что склад находится на самом верху скалы. Вполне может быть, что где-то там расположена и сама база душманского отряда. Факт обучения моджахедов подтверждает это».

– А об иностранцах, которые руководили караваном, духи вам ничего не сказали? – спросил Москалев.

– Нет. А спросить об этом мы не решились.

– Ну и правильно сделали, – успокоил бойцов офицер. – Кушайте и отдыхайте. Времени на это у нас уже почти нет. Скоро рассвет.

Как Федор и предполагал, та часть скалы была слишком крутой для прохода, что заставило их спуститься к ущелью. Но выходить на него Москалев не решился, так как его парни могли в таком случае стать мишенью не только для душманов, но и для своих бойцов из соседних разведгрупп.

Гога, перегнавший его, вдруг кому-то махнул рукой.

– Что там? – спросил его Москалев.

– Снайпер, – с дрожью в голосе ответил Грибов. – Нам надо идти совершенно спокойно, расслабленно, показывать, что мы у себя дома.

– Думаешь, это их снайпер, не кто-то из наших?

– Так точно, товарищ старший лейтенант! – поправив на голове шапку, ответил Игорь. – Больно уж долго он нас рассматривал.

– Как долго?

– Секунд двадцать. Любой наш парень сделал бы это гораздо быстрее. Кто-то из нас уже наверняка имел бы дырку в голове.

– Так расстояние до той скалы великовато для прицельного выстрела, – сказал Москалев, несколько раз отрывисто глянул на нее и продолжил: – Где-то около километра.

– Восемьсот метров пятьсот, – уточнил солдат. – Я в голову точно попал бы. Кстати, прошли слухи, что сюда пришла группа женщин-снайперов.

– Пустая болтовня, – отмахнулся офицер. – Здесь, в Афганистане, только среди демократических кругов женщины ходят без чадры. А тут, в горах, они из домов не выходят без разрешения мужчин.

– Так ведь, товарищ старший лейтенант, здесь мы воюем уже не столько с афганцами, сколько с наемниками, – сказал Кофур, догнав Москалева. – Те душманы, которым мы вчера помогали нести ящик, оба не отсюда. Один из Пакистана, другой аж из Лаоса.

– Он что, мусульманин?

– Нет, он даже не мог с нами разговаривать, знал только несколько десятков слов. Ему переводил наши разговоры пакистанец.

– Вот так пироги печеные! – воскликнул старший лейтенант. – Ладно, Кофур, продолжай рассказывать, что еще узнал.

– Так это все. Те мужики между собой перекинулись несколькими фразами на пушту. Я его знаю, но этого им не показал. Потом мы ушли.

– Ладно, пропустите вперед меня с Тохиром и Кофуром. Вы, ребята, присматривайтесь. Этот мир вам куда лучше знаком, чем нам, – сказал Москалев, обходя Гогу.

Когда разведчики вышли к небольшому арыку, Федор повернул влево, к стаду верблюдов, лошадей и ослов.

Старик в распахнутом халате сидел на камне, невдалеке от пасущихся животных, поглаживал седую бороду и провожал бойцов глазами.

Тахир остановился, поздоровался с ним, о чем-то спросил, тут же догнал старшего лейтенанта и сказал:

– Они скоро уйдут. Их каравану велено было идти сюда, а не в сторону Дехсабза. Сегодня они пойдут туда, но через Пагман, а не короткой дорогой.

– Понятно. Это интересно. Нам стоило бы пристать к этому каравану. Может, ты вернешься и спросишь у него, кто там старший?

– Я это выяснил. Сын его, Муатабар. Он мне его описал.

– Ты разговаривал с ним меньше минуты и так много узнал? – удивился Москалев.

– Так получилось, товарищ старший лейтенант, – с улыбкой проговорил Мансуров. – Афганцы, они, как и мы, таджики, люди открытые. Если афганец видит, что человек его почитает, то и он относится к нему с уважением. А старших мы всех почитаем, такой у нас закон.

– Хороший закон. Но нам нужно идти ближе к горе, а не к воде, а то мало ли что. За мной! – Москалев стал уходить подальше от арыка.

– Может, мы тут воды наберем, товарищ старший лейтенант, – обратился к Москалеву Скриталев.

– Ты чего, Витя? – удивился Федор. – В воде стоят верблюды, лошади, ослы и опорожняются. Помнишь сказку про Аленушку и ее братца Иванушку? Что, хочешь козликом стать? Дальше пройдем и наберем там, где вода почище.

Москалев вспомнил, как мальцом ездил на летние каникулы к бабушке Ольге и дедушке Ивану на Кубань. Несмотря на свой почтенный возраст, дед был лихим наездником. Что говорить, кубанские казаки! Он и внука учил ездить верхом на лошади. А потом, когда тот уже держался на коне, с соседскими мальчишками отпускал его в ночное, пасти лошадей, где Федор и научился ездить без седла, управлять конем одними поводьями.

Время на рассматривание животных Москалев не терял. Отвлекаться ему на это было никак нельзя, так как находился он не на прогулке, а в тылу врага. Пока, конечно, все шло как по маслу, но это нисколько не успокаивало разведчика. Он по опыту знал, что в любую секунду обстановка может измениться, стать критической.

– Мамну! – раздалось вдруг поблизости.

Кофур с Тахиром, быстро идущие рядом с Москалевым, услышали это и остановились. Так же сделал и он.

К счастью, это слово хорошо было знакомо всем бойцам его группы и без переводчика. «Не ходи туда, запрещено».

– Хейли хатарнак! – Эта фраза обозначала, что идти туда опасно!

Только теперь Федор увидел тех людей, которые дали им эти команды – двух моджахедов, стоявших под кроной дерева и направивших на них стволы автоматов.

– Салам! – поздоровался с ними Кофур.

Москалев пошевелил губами, тихо проговорил это слово. Он чуть склонил голову и во все глаза смотрел на вооруженных людей.

Похоже, это были не афганцы. Парни высокие, с лицами европейского типа. Один из них рыжий, второй – курчавый.

Кофур заговорил с ними, но эти ребята вовсе не собирались поддерживать беседу с ним. Один из них показал рукой, мол, обходите это место под горой.

Москалев ничего не говорил, сразу же повиновался этому приказу. Следом за командиром двинулись солдаты.

Кофур еще что-то сказал людям, остановившим их, приложил руку к груди, легко поклонился и догнал старшего лейтенанта.

Федор услышал какую-то английскую фразу, брошенную одним из этих парней вдогонку мнимым душманам.

Второй в ответ громко рассмеялся.

– Они нас тупорылыми обозвали, – прошептал Гога. – Да, похоже, что это англичане или американцы.

– Тихо! – остановил Москалев не вовремя разговорившегося солдата и стал всматриваться в сторону арыка, берег которого их заставили обходить.

Никого на нем не было.

Командир взвода еще раз осмотрелся и увидел четырех человек, стоявших вдали. Двое из них были одеты, как вчерашний инструктор, в камуфляжные костюмы, еще двое – афганцы. Они между собой что-то громко обсуждали, показывали пальцами то на соседнюю скалу, находившуюся за арыком, то