Черепаховый суп - Галеев Руслан

– Надо же, – усмехнулся Шурави в пижонские усики, тонкой ли–нией очерчивающие его полноватые, вечно влажные губы и сходя–щиеся в не менее пижонскую эспаньолку, – сколько лет работаю на старика, сколотил, можно сказать, на этом деле состояние, а ни ра–зу и в глаза его не видал. В этом, уважаемые, что-то есть, не нахо–дите? Как в кино. Все о нем знали, но никто его не видел, да?

– Тебя что-то не устраивает, Шурави? – вопросом на вопрос хо–лодно уточнила Буги.

– Да нет, что ты, все отлично. Более того, на днях я приглядел се–бе отличную яхту, и если операция пройдет нормально, непременно пополню ею свою коллекцию.

– Послушай, Шурави, – оживился Сабж, активно жестикулируя куриным окороком, – а это правда, что у тебя морская болезнь?

– Истинная правда, – кивнул Вызывающий, тщательно обирая губами ягоды с виноградной грозди. – Стоит мне оказаться на палу–бе, неважно – обычной плоскодонки или там… ну, не знаю, какого-нибудь большого лайнера, как меня тут же начинает выворачивать наизнанку. Становлюсь зеленым, как вот этот чудесный виноград.

– Тогда зачем ты коллекционируешь яхты, Шурави? – спросил Сабж лукаво.

– Потому что это круто, брат мой, – сверкнув ослепительной улыбкой, ответил Шурави. – Когда я говорю, что у меня коллекция яхт, любая девушка готова отдаться мне тут же, не сходя с места.

– И это все, что тебе нужно? – тем же ледяным тоном спросила Буги.

Шурави ее холодность была по барабану.

– А что? Я живу в свое удовольствие, покупаю и делаю, что хочу, люб–лю, кого хочу и кушаю виноград, да. Кому такая жизнь не понравится?

– Каждому свое, – кивнула Буги, – кто-то любит коллекциониро–вать яхты, а кто-то, – тут она посмотрела на меня, – жить, оставляя за собой трупы.

– А вот скажи, – тут же снова возник Сабж, за что я был ему весь–ма благодарен, – чем бы ты занимался, не будь у тебя этого дара? Или если бы тебя не вычислил Полковник?

– Ну, тут все просто, – снова улыбнулся Шурави (он вообще был улыбчив), – я стал бы сапожником, как мой папа, мой дедушка, мой прадедушка и еще много поколений моих предков. И не покупал бы и не делал того, что хочу, не любил бы, кого хочу, и не кушал бы ви–ноград. Так что я очень благодарен Полковнику.

Тут Шурави не врал, и это было залогом его верности. Никто и ни–где не предложил бы ему такого заработка, потому что, кроме нас, его дар был на хрен никому не нужен.

– Так какой он все-таки, Полковник, а?

– Он – программист, – ответил Сабж и отправил в пасть ломоть хлеба.

– Да ну? А я думал, он и в самом деле полковник.

– Ну, понимаешь, – развел руками Сабж, – программист – это человек, способный на любом известном ему языке связно изло–жить свою мысль или пожелание, при этом четко представляя по–следствия каждого сказанного слова. В этом плане он программист. А во всем остальном – Полковник.

– Ни хрена себе, – пробормотал я, удивленно глядя на Сабжа.

– Ага, – притворно вздохнул Сабж, – я вообще умный, только вы это не цените.

– Точно, – кивнула Буги, – нам нет никакого дела до твоего ума.

– Угу, – согласился я, – оно нам на фиг не надо.

– Суки, – радостно констатировал Сабж и потянулся к сыру. Он любил поспать и пожрать.

Солнце плотоядно лизнуло неровный край горизонта ослепи–тельно красными протуберанцами и торопливо поползло туда, где в небесном мотеле для него всегда зарезервировано местечко. Инте–ресно, под каким именем оно там останавливается: Ра, Ярило, Мать Тереза, Адольф Гитлер или Людовик XIV?

Шурави, пожав каждому из нас руку, сел в «феррари» и, оставляя за собой клубы ярко-оранжевой в закатных лучах пыли, отправился в свой последний путь к дороге, некогда носившей безликое название «В-999». Еще эту трассу называли Дорогой зверолова, но мне лень объяснять, почему. Если вам в руки попадут какие-то доку–менты о земной цивилизации, особенно христианского толка, вы догадаетесь сами. А я терпеть не могу копаться во всем этом рели–гиозном бедламе, построенном на бессмысленных надеждах и без–надежности. Скажу только, что я никогда не воспринимал религию как храм, толпу крестного хода или цвет дыма над Ватиканом. Я во–обще думаю, что Бог никогда не имел отношения к этим символам. Надеюсь, что это именно так.

Позже Полковник рассказал нам, что, уходя от преследующих его сотен объятых жаждой уничтожения тварей, Шурави не справился с управлением. На одном из поворотов его «феррари» занесло и выки–нуло на песок, где автомобиль намертво забуксовал. После того как твари достигли этого места, от Вызывающего и его машины почти ничего не осталось. Но свою работу Шурави выполнил, он сумел увес–ти цунами озверевшего мяса на достаточное расстояние для того, что–бы мы смогли проникнуть в Эпицентр. И Полковник приказал ожидав–шему в Бески-Юге человеку передать карточку и полный пинкод семье Шурави. Мы все были удивлены, узнав, что у него, оказывается, есть жена и трое детей. А вот никакой коллекции яхт не было. Такие дела.

26. Началось!

Как только «феррари» Шурави скрылся за пологими холмами, мы снова спустились в подземные коридоры и, уже не останавливаясь, двинулись в сторону кордона. На террасе под палящими лучами солнца остались четыре шезлонга и остатки нашей трапезы. Пикник на обочине.

Через час тихо пискнул зуммер на часах Буги – это был сигнал от Шурави, – и мы перешли на бег. С этой минуты время приобрело для нас такое же значение, как и расстояние, на которое Шурави смо–жет увести монстров Эпицентра. Коридор расширился, и теперь Сабж бежал рядом с Буги. Они в два фонаря освещали дорогу, я же бежал с двумя мачете в руках.

В какой-то момент Сабж крикнул:

– Началось!!!

В ту же секунду стены коридора начали ходить ходуном, а с по–толка посыпались пыль и крошки бетона. Где-то далеко над нами громко ухало в такт этой вибрации. Заработали охранные установ–ки в бессмысленной попытке остановить прорывающийся через кордон табун живой плоти. Буги прибавила ходу, мы с Сабжем уст–ремились за нею. Шурави выполнил свою часть задания, и теперь нам предстояло сделать так, чтобы деньги, потраченные на Вызы–вающего, не оказались выброшенными на ветер. Мы перегруппи–ровались, и теперь уже Сабж бежал последним с М-16 в руках, а мы с Буги достали пистолеты, заряженные разрывными пулями. Та или иная тварь часто пускалась по следу Вызывающего под зем–лей и, следуя прихотливым направлениям тоннелей, выскакивала прямо на группу. Постоянная готовность к этому стала для нас при–вычной. Первого ублюдка уложила Буги. Эта сравнительно не–большая тварь, похожая одновременно на дикобраза и варана, выскочила на нас из одного из боковых коридоров. Буги всадила три пули подряд прямо в разинутую смердящую пасть, усыпанную невероятным количеством острых клыков. Мы называли этих тва–рей хофманами, поскольку в жутком приходе во время приема ЛСД один из сталкеров увидел нечто подобное и чуть не откинул копыта от страха.

Я пропустил мимо себя Сабжа и, заметив движение в том же тон–неле, всадил туда всю обойму. Мне ответил истошный визг, но отту–да больше никто не выполз. Догоняя Буги и Сабжа, я скинул обойму и вставил новую.

Примерно за пятьсот метров до кордона на нас выскочила вопя–щая масса, покрытая бурой свалявшейся шерстью. Понятия не имею, что это было, я видел эту тварь впервые. Мы разнесли ее в три ствола, даже не замедлив бега.

На этом делегация принимающей стороны исчерпала свои ре–сурсы, и больше до самого Эпицентра никто нам не попался. Мы продолжали бежать, и я все так же замыкал группу.

Как обычно, в минуты стремительного приближения к заветной черте, я почувствовал, как время начинает растягиваться, словно туго натянутый жгут, и приходилось уповать только на силу легких и быстроту ног. В противном случае этот жгут непременно отбросил бы нас в обратную сторону, метнул под ноги еще не остывших от жажды крови монстров, под хаотичный огонь спаренных гаубичных установок, в ад сплошного пулеметного огня и панической стрельбы из всех видов личного оружия. Мы не имели права такого допустить.