Держиморда - Роман Феликсович Путилов

его, елейным голосом: — Уважаешь отца с матерью и субботу соблюдаешь. Ну, если ты такой безгрешный, пуля моя тебя не возьмёт, сила небесная мою руку отведёт. Готов к испытанию?

— Нет — нет-нет! — мужик, не поднимая головы от пола, пополз ко мне: — был грех, у хозяина товары брал, Так тут все брали. И до этого у другого хозяина тоже товары брал, деньги тоже брал. Но жизни лишать — никого не лишал, не было такого.

— Понятно, потом с тобой разберусь. — я повернулся к трем замершим соляным столбам: — Так, вы трое, работнички! Быстренько ему связали руки и ноги.

Преисполненные энтузиазмом, трое оставшихся сотрудника торгового дома, бросились вязать кающегося грешника, ничуть не смущаясь, освободив, ставшего совсем молчаливым Федьку, от ремня и кушака.

— Что-то неладное творится на вашем складе, уважаемый Ефрем Автандилович — Я поднял с пола оброненную Федькой винтовку и проверил- с предохранителя она была снята, мог и выстрелить в меня озорник.

— Ну что, уважаемый Ефрем Автандилович, пришло время нам прощаться — я закинул винтовку на плечо, в компанию со второй и сделал шаг в сторону ворот.

— Э… уважаемый правовед! — купец, с несвойственной ему шустростью движения, догнал меня и ухватил за рукав:- Как же наши с вами договорённости?

— Какие договорённости? — я выдернул рукав у купца и уставился ему в лицо: — Я свои обязательства выполнил полностью, поэтому вам, уважаемый, не должен ничего. На этом, позвольте откланяться.

— Но как же так? Давеча, Вы говорили, что немедля начнёте организовывать охрану моего дома и имущество. Теперь вы говорите — прощайте? — глядя в невинно-обиженное лицо купца я даже стал сомневаться в своей памяти — мне ли два часа назад ясно показано, что в моих услугах не нуждаются.

— Мои предложения у вас, уважаемый Ефрем Автандилович, должного внимания не вызвали. Очевидно, что я в чём-то ошибся, и вы в моих услугах не нуждаетесь. И я считаю, что, без надлежащий поддержки со стороны хозяина ни одно дело нормально вестись не может. А вы явно не желаете начинать со мной организовывать островок безопасности.

Купец начал горячо уверять меня, что я его не так понял, что он вполне готов и даже созрел, чтобы финансировать надежную охрану, но хотелось бы делать это в компании, и лишь переговоры, которые он проводит по поводу организации охраны со своими партнерами, свояками и кумовьями, а также просто соседями по кварталу помешали ему ответить мне твердое «Да».

— Хорошо, уважаемый Ефрем Автандилович, о конкретных условиях мы с вами договоримся позже. Теперь благоволите сообщить вашем работникам, что в части организации охраны вашего имущества моё слово почти равно вашему.

Ефрем задумался на пару мгновений потом решительно кивнул, обращаясь к приказчикам:

— Вы его слышали, и я это подтверждаю.

— Теперь слушайте меня внимательно! — я шагнул вплотную к замершим в испуге, условно лояльным, сотрудникам торгового дома: — Я больше повторять не буду. Часа через два-три я вернусь сюда на склад. Если к тому времени не будет выполнить мой приказ по укреплению ворот, я вам сломаю ваши никчемные руки, раз вы все равно ни хрена ими делать не желаете. А теперь, безрукие, взяли коловорот и пошли укреплять ворота. Когда все с ними закончите, приберитесь тут. Федора надо похоронить, ну и вообще.

— Теперь ты — я потащил, всё ещё стоящего на коленях коллаборанта, поближе к хозяину:- Как тебя зовут?

— Семён Берёзин. — Кем ты здесь подвязался? — Приказчиком три года как служу. — Где живёшь?

После того, как я записал адрес предателя в записную книжку, я демонстративно подтолкнул его к купцу.

— Решайте, что с ним делать, Ефрем Автандилович. Безопаснее всего, конечно, его застрелить, ибо есть за что.

Мужик взвыл и на коленях, пополз в ноги к купцу. Тот поморщился и отступил назад:

— Петр Степанович, пусть он убирается отсюда, я не желаю его видеть.

— Слышал? — я присел перед замершим мужиком: — Еще раз появишься поблизости, буду считать, что что-то замышляешь против нас, тогда не взыщи. Пошёл отсюда, ещё раз увижу убью.

Когда бывший приказчик, двигаясь на полусогнутых в ногах, исчез за воротами склада, я повернулся к купцу:

— Вы, надеюсь, при оружии?

Ефрем Автандилович как-то не уверена ощупал себя, после чего утвердительно кивнул.

— А почему не стреляли?

— Да я, как-то… не подумал. — купец недоумённо пожал могучими плечами.

— Надеюсь, Ефрем Автандилович, такого больше не повторится? Определённого ответа от купца я так и не дождался.

— Ладно, оставим это. Я сейчас уйду часа на два, потом вернусь, после чего вы сможете поехать домой. Пока вам лучше запереть ворота за мной и никому не открывать. Винтовку я одну оставлю, смотрите, чтобы никто из этих — я кивну в сторону суетящихся в глубине склада приказчиков: — ее не взял.

— Могу я узнать, куда вы собираетесь пойти, Петр Степанович?

— Узнать можете. Пойду набирать нашу будущую охрану.

— А куда, если не секрет?

— Пока ещё сам не знаю. Пойду, поброжу. На местную биржу труда заскочу, может быть там кто-нибудь болтается.

Купец как-то странно посмотрел на меня, наверное, опять я, что-то не то, сказал.

Я решил прогуляться в районе место жительства моего потенциального нанимателя, походить, присмотреться чем дышит район, всё в нём живёт, Какие имеются магазины, лавки, транспорт и промышленное производство.

Первая знаковая встреча произошла у меня примерно через час моего блуждания по городу.

— Эй ты! Ты, с ружжём! Поди суды! — на противоположный в стороне улицы, под названием Садовая, за тумбой с афишами, прятались от порывистого ветра три бойца из какого-то из столичных запасных полков.

— Пойди суды, кому сказал! — сорвавшись на фальцет, заорал самый молодой потянув с плеча винтовку с примкнутым штыком.

Я по привычке посмотрев налево направо, чтобы не быть сбитым каким-нибудь автолюбителем при переходе улицы, и двинулся в сторону трёх типов, в серых шинелях и провонявших махоркой папахах.

— Кто таков? — молодой нервно дёрнул в мою сторону штыком когда я остановился не доходя пару метров.

— А кто спрашивает? — я сунул руки в карманы пальто, не доходя до солдат пару метров. Ты это… — молодой растерянно оглянулся на своих более старших товарищей, что молча смолили одну самокрутку на двоих, передавая её друг другу после каждой затяжки.

— Ты давай говори, кто ты такой есть. — Молодой откашлялся для солидности, а потом видел неожиданное: — Я тебя первый спросил!

— Ты кто такой есть, чтобы меня спрашивать? — я качнулся с пятки на носок:

— Если ты есть официальное лицо, при исполнении служебных обязанности, что ты должен назваться первым, а потом уже меня спрашивать.