Горячий угон - Корецкий Данил Аркадьевич

– Да хрен с ней, с рубашкой. Попал в крутейшую переделку… Я гнал, а они вслед из автоматов… Хорошо, выше прошло…

Рита прижала ладони к щекам.

– Как из автоматов?!

– Очень просто. Как в кино.

– Ты же обещал, что завяжешь с этими делами!

– Обещал, ну и что дальше?! Жить-то на что?! Обещания на хлеб не намажешь! И новые сапоги за них не купишь!

– А если бы тебя убили?! А меня как соучастницу в тюрьму засунули! Нет уж, хватит с меня! Я лучше в «Красный занавес» вернусь! А ты другую дуру себе найдёшь, будешь ей лапшу на уши вешать! Наслушалась уже, хватит!

Рита всхлипнула, вскочила из-за стола и, размазывая по лицу слёзы, убежала в комнату. От избытка сентиментальности Перевозчик никогда не страдал, но сейчас почувствовал к ней жалость и пошёл следом. Девушка сидела в кресле, поджав ноги и обхватив колени руками. Короткий халатик практически ничего не скрывал, и Валера расчувствовался еще больше. Он присел напротив, взял её за ступни. Холодные, как всегда. И, как всегда, стал согревать растиранием.

– Ну, успокойся! Я правда собираюсь завязать. Но пока не получается. А долги отдавать надо. Придется продолжить, чтобы рассчитаться…

Рита посмотрела ему в глаза.

– Тебя за них могут убить? – неожиданно спросила она. – За эти долги?

Перевозчик на миг растерялся. О таком исходе он старался не думать. Вряд ли Бампер на это способен. А он самый крупный кредитор… Хотя долг можно продать отпетым бандюганам… Тем более отношения между ними испортились…

– Нет, конечно! – ответил он, стараясь быть максимально убедительным.

– Значит, могут, – вздохнула Рита.

– Да не бойся, всё нормально будет! Пойдём завтракать!

Девушка опустила ноги на пол.

– Ладно. Сейчас пожарю яичницу с колбасой.

– Ну и нормалёк! – улыбнулся Валера.

– А штаны с рубашкой выбрось в мусорку, подальше от дома. Надень джинсы и майку, что я тебе покупала.

– Слушай, откуда ты все знаешь? – удивился Перевозчик. – Что за долги убивают, а паленую одежду надо выбрасывать подальше?

Рита указала наманикюренным пальцем на телевизор.

– Включи, там все это с утра до вечера крутят.

– Ну-ну…

Он взял полиэтиленовый пакет, прошел в ванную, поднял сваленную в угол вчерашнюю одежду – от нее действительно пахло бензином, хотя и не очень сильно. Пошарил по карманам брюк, вытащил связку ключей, немного денег и «Самсунг»– тот самый, который забрал из злосчастной «КИА». Нажал кнопку включения, экран засветился. В контактах оказался всего один номер, и он машинально нажал кнопку вызова.

В нескольких километрах, в доме Авила раздался переливчатый звонок. Хозяин даже опешил от неожиданности: звук исходил из стола, где лежал разовый телефон, который он еще не успел уничтожить – просто не дошли руки. Он выдвинул ящик, взял аппарат и обомлел: на экране высвечивался номер Гавроша!

– Гаврош?! – изумленно рявкнул он в микрофон и тут же понял, что убитый киллер звонить ему никак не может.

Грубый властный голос испугал Перевозчика, и он быстро прервал соединение. Авил тут же перезвонил, но на этот раз никто не ответил.

«Что за чертовщина?!» – недоумевал Авил, нажимая вызов еще и еще раз. Но ответом были только длинные гудки.

Перевозчик тем временем, отключив входящие, просматривал содержание памяти. Там оказалось всего два файла – аудиозаписи разговоров. Он включил воспроизведение.

– Слушаю! Деньги нашел? Все нормально?

– Нашел. Но все остальное не нормально. Ты ничего не перепутал? Или меня за лоха держишь?

– Погодь, не гони волну! Ты что, первый раз в деле?

– Не первый. Но дело-то, оказывается, не рядовое! Это не обычный заказ!

– И что?! Ты соскочить хочешь?!

– Слушай, Авил, я никогда не соскакиваю, и ты это знаешь! Но тут совсем другие правила. И гонорар другой!

– Подумаешь! Вышла небольшая накладочка, мы ее поправим, без проблем. Умножай все на два! Так нормально?

– Нормально. Только эти вопросы заранее решать нужно…

– Ладно, будем решать заранее! А сегодня – все исправим: после дела отзвонишься и договоримся!

Один разговор закончился. Помертвевший от страха Перевозчик включил второй.

– Говори!

– Посылка отправлена. Слово за тобой!

– Отлично! В девять на пирсе грузового причала рыбзавода, Моня принесет деньги… А завтра я накрою тебе богатую поляну!

Ноги подкосились, и Перевозчик опустился на край ванны. Только теперь он явственно понял, во что ввязался: у него в руках запись переговоров киллера и заказчика! А заказчик – Авил, который хорошо известен в криминальном мире своей жестокостью и умением добиваться цели! И его дернула нелегкая позвонить самому Авилу! Вдобавок, тот сделал ответный звонок… Перевозчик посмотрел на экран – даже не один, а пять! Значит, заинтересовался, значит, будет искать… И обязательно найдет!

– Валера, ну что ты там застрял? – донёсся из-за двери голос Риты. – Иди уже, остынет всё!

Перевозчик засунул брюки и рубашку в пакет, туда же бросил телефон. Оставался еще пистолет. Но его в мусорник бросать не стоит. Да и телефон, пожалуй, тоже. Их лучше утопить в Дону… Он вынул «Самсунг» и застегнул пакет.

– Иду я, иду! – сказал он, хотя аппетит пропал начисто.

– Что у тебя такой вид, будто в ванной волка увидел? – спросила Рита. – И что у тебя за телефон?

– В чужой тачке нашёл, – отстраненно проговорил Валера, заторможенно глядя на злосчастный телефон, стиснутый в судорожно сжатой руке.

Голуб выслушал шефа молча. Он был доверенным лицом Авила, допускался ко всем секретам и знал про Гавроша. Раньше он работал опером ФСКН[1], где за соответствующие привычки и замашки имел среди коллег прозвище Барин: этому способствовало пристрастие к дорогим вещам, ресторанам премиум-класса и красивым, ухоженным женщинам. Все перечисленное требовало денег, недостаток которых и привел его на «зарплату» к Авилу, так что душой он давно служил нынешнему боссу. Потом из-за барских привычек и сомнительных связей его уволили из Службы, и он полностью перешел в Организацию, став своим не только душой, но и телом. Правда, потеря должностных полномочий сказалась на его облике: он стал сутулиться, при ходьбе наклонять голову вперед, будто искал потерянный кошелек или хотел склевать просыпанные зерна, и выставлял вперед уже не грудь, а живот. К тому же без защитного ореола представителя власти проявилась присущая ему трусоватость. Наблюдательная братва за конфигурацию фигуры и слабость характера метко навесила ему новое погоняло: Голуб. Но Авил не разочаровался: отмороженных бойцов у него и так было до хрена, а он делал ставку на оперские возможности и связи бывшего мента.

– Ну, что ты молчишь? – нетерпеливо прикрикнул Авил.

– С того света еще никто и никогда не звонил, – ответил Голуб.

– Значит, что?!

– Значит, Еремей туфту прогнал, и Гаврош жив-здоров!

– Такие рамсы исключены! И потом, зачем он звонил? Помолчать в трубку?

Голуб насупился. Он не любил, когда его тычут мордой в дерьмо.

– Второй вариант: Еремей забрал телефон у Гавроша, а тот, кто его завалил, забрал у него…

– Допустим! А звонили зачем?

– Бабла потребовать.

– Чего ж не потребовали?! – Авил разозлился. – Ты же ментом работал! А сам порожняки гоняешь…

Он встал, подошел к окну, отодвинув штору, осторожно выглянул во двор.

– Слышал я байку про «профсоюз киллеров»… Типа они мстят за своих… Может, то и не байка? Что скажешь, мент?

Голуб пожал плечами.

– Ходила такая тема… Только с реальными фактами не сталкивался. И никто из старых оперов не рассказывал.

– Никакого толка от тебя нет! – заорал Авил. – Зачем ты мне нужен?!

Начальник службы безопасности молчал. Он знал, что в такие моменты шефу лучше не перечить. Наступила томительная пауза. Напряжение сгущалось. И вдруг, как в кино, зазвонил личный телефон Авила. Номер был незнаком, и обычно на такие звонки он не отвечал. Но напряженная обстановка и дефицит информации заставляли нарушить правила: вдруг в этом звонке разгадка? Авил нажал кнопку.