И посыпались с неба звезды - Анатолий Михайлович Гончар

Тин Хинан и вместе со своей служанкой положила начало народу туарегов. При этом потомки самой царицы стали «высшей расой», а потомки служанки образовали племена вассалов. И до сих пор народ туарегов разделяется на несколько каст.

— Как в Индии?

— Ну, типа того. «Высшие» — местная аристократия испокон веков владела верблюдами, следующая каста — пасла коз, затем что-то вроде блюстителей веры. Самая низкая каста — ремесленники и потомки бывших рабов.

— А легенды как-то подтверждаются? — заданный вопрос возвращал собеседников немного назад, к версиям происхождения народности.

— Косвенно да. В тысяча девятьсот двадцать пятом году в пустыне, близ города… блин, забыл, там еще какая-то крепость в древности была, короче не важно, так вот, в пустыне обнаружили гробницу с женщиной, одетой в красное. И все, как положено там для загробной жизни: украшения, еда и прочее. Но самое главное: надгробные надписи дали однозначное определение, что это захоронение царицы Тин Хинан.

— А почему у Идигера лицо завязано платком? Пыли нет. У него лицо обезображено?

Подполковник взглянул на Маркитанова и залился беззвучным смехом.

— И чего смешного?

— Да ладно, ладно, — Черныш смахнул выступившую слезу. — Это у них одежда такая традиционная, обет-зарок, можно сказать, вечный. Сейчас есть некие послабления, а раньше, в древности, существовало жесткое правило, если кто-то увидит лицо туарега, он должен быть сразу же умерщвлен.

— Убит? — почему-то не слишком удивившись, уточнил прапорщик.

— Да.

— Круто.

— Угу, — поддакнул подполковник. — Если убийство было по какой-то причине невозможно, показавший свое лицо обязан был покончить жизнь самоубийством.

Маркитанов легонько присвистнул:

— Обалденная традиция!

— Но это в прошлом, сегодня нравы смягчились, увидеть открытое лицо туарега считается всего-навсего плохой приметой. Хотя поговаривают всякое. Я, во всяком случае, не советую заглядываться на здешних мужиков, — подполковник хмыкнул, но Маркитанов на последние слова и скрытый под ними саркастический подтекст внимания не обратил.

— Я-то, бестолочь, думал, это они от пыли лицо закрывают, — выдохнул прапорщик, досадуя на свою необразованность.

— Не такая уж и неверная мысль. Может, когда-то исключительно так и было, а потом въелось в культуру, видоизменилось в своем проявлении и стало тем, что есть. Хотя, возможно, находились и другие причины для сокрытия лица, которые вполне сопоставляются с легендой о происхождении племени.

— А это в смысле как?

— Очень просто. Представь: группа людей прибыла в другую страну, заметим — группа светлокожих людей, а местное население сплошь «загарелики», и вот чтобы не выделяться, прапратуареги и закрывали лицо материей. Но это мои личные предположения, к науке не имеющие никакого отношения, — пояснил подполковник. А Маркитанов продолжил расспросы:

— А женщины у них тоже лицо платками заматывают?

— О! Женщины — это отдельная тема. У женского пола воля вольная. Чуть ли не свободная любовь. Главное, чтобы в своем племени. В родном, так сказать, кругу. Наш радушный хозяин, кстати, он аменокаль, то есть здешний вождь. Вождь! Но не все так просто. Во-первых, власть передается по женской линии, и во-вторых, мать вождя может отменить его решение. Вот такая демократия. Кстати, пока вспомнил: у женщин туарегов существует особое женское письмо — «язык женщин», которое мужчинам изучать запрещено. И еще о письме — исследуя письменность, ученые выяснили: жители Канарских островов гуанчи говорили на языке, схожем с языком туарегов. Они и внешне похожи на представителей туарегской знати. С большой долей вероятности и те и другие — потомки древнего народа, некогда заселявшего погибший в природном катаклизме остров. Существует версия, что амазонки, упоминаемые в трудах древних историков, происходят из племени амазиг. Именно женщины — воительницы этого племени — и послужили прообразом амазонок. «Амазиг» — это, кстати, самоназвание всех берберов и означает «красный». Но современное племя, носящее такое племенное название, не относит себя к туарегам и воевало против Каддафи, когда все остальные за него.

— Командир, ты, говоришь, тут советником подрабатывал? — уточнил Маркитанов.

Подполковник улыбнулся и не стал оспаривать формулировку своего пребывания в этой местности:

— Типа того, — согласно кивнул он. — Мы готовили ливийцев к войне, но они эту войну проиграли.

— Плохо готовили?

— Плохо? Нет, — отрицательно покачал головой Черныш, опровергая свои же недавние высказывания. — Плохо ли готовили советские войска, если развалился Советский Союз? Так ли плоха была его экономика? Нет. Дело не в экономике и не в подготовке. Советский Союз разрушила не конкуренция с Западом, не гонка вооружений, не Афганская война. Также как государство Каддафи пало не от плохой подготовки войск. И там и там причина одна: недооценка информационных технологий, недооценка возможностей психологической войны. Что граждане Ливии, что граждане СССР сами помогали пилить сук, на котором сидели. Спилили, сломали, разрушили все, до чего позволили дотянуться, а теперь в большинстве своем плачут. Плачут, проклинают власть придержащюю, но редко кто признает собственную вину в случившемся. Да, обработали, да, облапошили, но ведь есть же и собственная голова на плечах. СССР сдали без боя, а Каддафи все же худо-бедно, но сопротивлялся. Даже скажу больше: если бы не иностранная интервенция, он бы выстоял.

— Иностранная интервенция? — будто впервые об этом услышав, удивленно переспросил Маркитанов.

— Именно так — иностранная интервенция. Про авиационную поддержку «повстанцев» все знают, а то, что против Каддафи воевали тысячи иностранных наемников и тысячи солдат западных спецподразделений, об этом умалчивается. Давний постулат: кто владеет информацией — владеет миром, можно перефразировать: кто «формирует» информационный поток, тот миром и владеет.

— Это из области информационных войн?

— Именно войн, а в остальном война она и война. И не надо думать, что информационная война менее трагична, менее жестока в количестве своих жертв.

— Но это еще когда будет…

— Будет?! — словно не уловив смысла, переспросил подполковник и тут же ответил: — Не будет, а есть. Если считать психологическую обработку населения дружественных нам стран войной, то третья мировая война давно идет. Цветные революции, арабские весны… А началось все с Советского Союза и стран Варшавского договора.

— Это ты, командир, хватил! Война… мировая… — Маркитанов хмыкнул.

— Зря смеешься. Любая война имеет цель — уничтожение армии противника, слом его экономики, уменьшение численности населения, снижение научно-технического потенциала, возможность неограниченного использования территории и природных ресурсов в своих целях. Как дополнительные бонусы: понижение уровня образования, культурная деградация, в перспективе уничтожение языковых связей.

— Ну, это… да, конечно. Так-то подходит, а вот природные ресурсы… мы же их продаем, тем же США, например, разве не так? Какое же тут неограниченное использование?

— Продаем, говоришь? Вроде и верно, но это если глядеть на вещи поверхностно. Надо смотреть в корень. А в корне — что мы видим: США расплачиваются долларами, так?

— Ну, это понятно.