Дмитрий Черкасов - Рокировка

Дональд поднял трубку и набрал номер Леонарда. Морзик сделал страшные глаза и подмигнул в сторону Ролика. Андрей покивал головой и, услышав скрипучий надменный голос, преувеличенно вежливо поздоровался. Изложив просьбу, он умолк, отодвинув трубку подальше от уха, чтобы не слушать долгий поток язвительных замечаний и стенаний по поводу подорванного за линией фронта здоровья. О том, что его бывшие противники из спецгрупп СС, «альпийских стрелков» и полевой жандармерии были лишены возможности пожаловаться на здоровье по причине отсутствия такового — из могилы много не побухтишь, — могучий старик тактично умалчивал.

Андрей знал, что Леонард согласится.

Старикан был обязательным человеком, но не мог не покуражиться и не повоспитывать годящуюся ему во внуки юную поросль. Впрочем, как по секрету поведал однажды Шубин, Леонард страшно радовался тому, что он еще нужен Родине, и что на смену его поколению пришли не менее серьезные и работящие ребята.

Закончив разговор, Лехельт глянул на часы, сделал круглые глаза и шепнул Морзику:

— Он через час уезжает к сестре в Сосновку! Вернется только вечером.

Черемисов закатил карие очи к небесам, а точнее, к беленому потолку «кукушки» и пробурчал, сдерживая позывы смеха:

— На все воля Божья…

— Стажер Ролик! — сурово сказал разведчик Дональд. — Слушайте учебное задание! В десять тридцать из шестой квартиры дома сорок два на проспекте Ветеранов выйдет ваш объект, мужчина высокого роста, атлетического телосложения. Условная кличка — Дядя. На вид лет шестидесяти. На самом деле — за восемьдесят… Волосы седые, длинные. Будет одет в синюю непромокаемую куртку с капюшоном, в руке красная сумка-тележка. Вести наблюдение за объектом до… восемнадцати часов. Прибыть на базу, составить сводку наружного наблюдения по установленной форме. Вопросы?

— Нет вопросов, — ошалело сказал Ролик.

— Приступайте к выполнению.

Они проводили взволнованного стажера взглядами, полными сожаления.

Парню предстояло до вечера шататься по улицам захолустного пригородного поселка, где даже погреться негде. А уж Леонард не даст ему расслабиться и постарается сбросить хвост при первой же возможности. Дональд поступил милостиво, ограничив срок наблюдения. Мог бы поставить задачу тянуть Леонарда до возвращения домой.

С другой стороны, старик действительно классно натаскивал новичков.

Геннадия Никодимовича дома не оказалось. Людмила-Пушок сморщила носик. Сидеть одной над картами до самого вечера ей не улыбалось.

— Ребята! Возьмите меня с собой! — заканючила она, с женской прозорливостью умильно заглядывая в глаза Морзику. — Я не помешаю ни капельки. Клякса же сказал — тренироваться. Возьмите, а?..

Через полчаса, вооружившись табельными ПММами,[39] нагрузившись сумками с видеокамерой и фотоаппаратами, они втроем на колесах двинули на Литейный за опером. В компании с румяной девушкой в спортивном костюме они смахивали на молодых любителей загородных прогулок.

За рулем сидел Морзик и выпендривался, как мог.

В Купчино по указке оперативника из ССБ они поставили машину у одного из павильонов торгового комплекса «Балканский». Лехельт протер ветровое стекло, сел спереди, рядом с Черемисовым. Морзик вооружился фоторужьем, Дональд — видеокамерой.

Прикинули ракурсы съемки.

— Видюха не потянет, — с сожалением сказал Андрей. — я пойду и встану по ту сторону от выхода. Вдруг он пойдет не к Балканской площади, а к метро? Как мне его узнать? — обратился он к офицеру службы собственной безопасности.

— Хозяин проводит его до дверей павильона и будет смотреть вслед. — неохотно ответил оперативник.

Это были первые слова, сказанные опером после приветствия. До этого он просто показывал рукой. На хохмившего Морзика и угоравшую от смеха Пушка он смотрел с нескрываемым недоверием.

— Я подстрахую по ССН.[40] — сказал Морзик, прогоняя улыбку с широкого лица и настраиваясь на рабочий лад.

ССН Дональд укрепил на ворот свитера.

— Какая задача? — как старший наряда, поинтересовался он у опера. — Только снимаем, или попробуем установить личность?

— А может, возьмем гада? — встрял Морзик. — Наверняка же кто-то шарит под нашего с липовой «корочкой»…

Опер был лысоватый мужчина в возрасте.

— А если нет? — желчно возразил он.

Дональд с Морзиком были вынуждены согласиться.

Если это профессионал, лучше его не трогать. Тогда будет удачей просто заснять его и не засветиться. Этого будет достаточно — служба собственной безопасности без труда идентифицирует двурушника.

Но так обидно, когда твою фирму марают в грязи…

Андрей поправил воротник, подышал в микрофон.

Динамики салона захрипели.

Он установил в сумке видеокамеру на специальной подставке, перекинул ремень через плечо так, чтобы объектив незаметно выглядывал из прорезанного сбоку клапана, и пошел на пост. Их всех обучали способам ведения скрытой съемки. Сунув руку в накладной карман сумки, он через специальное отверстие нащупал кнопку включения видеокамеры.

Ждать пришлось по меркам наружки недолго — всего час.

В ССН зашелестел взволнованный голос Морзика:

— Дональду — восьмерка!

Андрей и сам уже видел жгучего брюнета с тонкими усиками на красивом волевом лице, вслед которому кланялся от двери павильона шикарный армянин. Лехельт опустил взгляд и полез рыться в сумке, одновременно придерживая выставленный заранее прицел камеры. Из сумки он извлек учебник по гражданскому праву и завернутую в бумажку сосиску в тесте, которую укусил как раз в тот момент, когда мужчина решительно миновал его, направляясь к входу в метро. Со стороны казалось, что белобрысого голодного студента с потертой сумкой на ремне ничего, кроме вожделенной сосиски, не интересует.

— Андрюха, тянем! — пропищал далекий голос из-под куртки. — Дали добро!

Морзик от волнения перестал пользоваться позывными. Лехельт видел, как он вдалеке отчаянно машет руками в машине.

Андрей прекратил съемку, жуя сосиску и читая на ходу, направился за брюнетом. Тот шагал широко, хищно сгорбившись, сунув руки в карманы — и уже по одному виду Лехельт решил, что это не работник Конторы. Профессионал ведет себя скромно, не привлекая внимания. На душе отчего-то полегчало. Видимо, опер в машине это тоже понял, оттого и дал добро на продолжение операции.

На станции Купчино в метро входят из сквозного тоннеля под насыпью железной дороги.

К удивлению Лехельта, Дятел — так Андрей окрестил для себя объект — не сворачивая, прошел тоннелем на ту сторону железки, где его ждала машина. Андрей чертыхнулся про себя: теперь Морзик на колесах оказался отрезанным от объекта высокой насыпью. Удивленно подняв голову, оглядываясь, будто зачитавшись, он заталкивал книгу обратно в сумку, при этом давал камере максимальное увеличение в надежде, что объектив вытянет номера, а может — и лицо водителя.

Все это походило на очень удачный отрыв.

Дятел оказался совсем не так прост.

Красный «опель-вектра» повез его вдоль железной дороги по Витебскому проспекту, а Дональд опрометью пронесся через тоннель на платформу, к которой как раз подошла электричка из Павловска. На бегу он ничего не мог сообщить Морзику: мчаться, лавируя между неторопливыми горожанами, и одновременно бубнить по ССН донесение невозможно. Он осязанием чувствовал вибрацию — его запрашивали, но ответить ему удалось, лишь втиснувшись между сходящимися дверьми электрички.

Увы!

С такого расстояния его не услышали: миниатюрный передатчик был слабоват.

Электричка, с гудением разгоняясь, вскоре опередила красный «опель», который встал у светофора на перекрестке с улицей Орджоникидзе, а ребята в машине все еще торчали у павильона на Балканской, ничего не зная о том, какой оборот приняли события. Без их поддержки Дональд неизбежно должен был разъехаться с объектом и потерять его, то есть «грохнуть».

Особенно неприятно было сделать это при постороннем.

Хорошенькое же сложится у опера мнение об их группе…

Тут Андрея осенило: он выхватил мобильник и поспешно набрал базу. Уже через пятнадцать секунд оповещенный Морзик развернул машину и погнал с другой стороны железнодорожной насыпи по раздолбанной Малой Балканской. Он несся, как сумасшедший, петляя и то и дело выскакивая на встречную полосу.

Ну какой же русский разведчик не любит быстрой езды?

Штирлиц, помнится, тоже был не прочь погонять по окрестностям Берлина, хоть и не был «наружником»…

Дональд тем временем метался в холодном тамбуре электрички от одного окна к другому, держа связь с машиной через базу. «Опель» с Дятлом тронулся от светофора прямо и уже снова нагонял электричку, а машины сменного наряда все еще не было видно на улице с другой стороны трассы.