Время одуванчиков - Александр Афанасьев

открыться в Москве. Опыт – был. Родственников из Армении пригласил, чтобы не разворовали. Поставки продуктов – у него все налажено было. И что? Не пошло! Кое-как, в ноль дотянул до этой коронавирусной истории, а потом плюнул. Не идет! Прибыли ненамного больше, а расходы – на аренду, на зарплаты, на рекламу – больше в разы.

– Выхлоп на Москве в любом случае будет.

– Братан, услышь себя. Это слепая вера и ничего больше.

– Ты что, хочешь всю жизнь на области оставаться?

– А почему нет то?

…

– Хочешь в Москву не вопрос – купи там недвижку и езди. Но с ногами то зачем туда – в тазик с цементом.

Я говорил, но Игорь не слушал – он смотрел куда-то мне за спину и мне не понравился его взгляд. Страх в его глазах. Я обернулся. Эльвира держала меня под прицелом пистолета.

***

Усмехнувшись, я сделал вид, что поднимаю руки.

– Ни хрена себе. Эльвир, ты чего творишь?

– Заткнись!

Эля… Эля… а я и не знал тебя никогда выходит.

Она на меня так смотрела… знаете, человек может выстрелить в другого человека в самых разных ситуациях. По моему опыту – обычно стреляют не от смелости или злости – а от страха и глупости. По глупости – это когда трясут пистолетом, а он вдруг бах – и выстрелил. И перед тобой лежит человек, а ты начинаешь осознавать, что ты натворил. И уже жалеешь, что взял пистолет в руки.

А вот Эля готова стрелять осознанно. Она поняла, что я угрожаю ее гнезду, всему тому, что она строила годами. Женщины – они в таких случаях безжалостны.

Но она безжалостна настолько, что готова убить.

Я посмотрел на Игоря

– Что скажешь, брат?

– Эля, убери пистолет – неуверенно сказал он – мы договоримся

– Заткнись! – сказала Эля и мужу, да с такой злостью

А я в это время смотрел не на нее, а на него. И с удивлением и ужасом понимал, что и своего другана с детства – я тоже ни хрена не знаю. Дурак я. Подумал что ты предатель, а ты слабак, тряпка и подкаблук.

Игорян, как так? Как так вышло, что ты превратился в самого банального подкаблука? А? Когда это произошло?

Но это произошло. Ты в своей семье – номер шестой, и это сразу видно. Бог ты мой…

До чего мы дожились, а, братан?

Мы оба – взяли в жены бывших баб своего друга, Володи Ларина. Про то, кто мы с тобой после этого – я промолчу, права судить не имею. Я такой же, как ты… лох педальный в этом случае. Но разница в том, что у меня хватило ума и душевных сил послать Крысу в известном направлении, собрать вещи и уйти из дома. Я просто не стал играть в эту долбанную игру, в которой выиграть невозможно, я прервал этот круговорот обид и мести за них, который у меня был вместо нормальной семьи. А вот Игорек – этого сделать не смог. Почему?

Думаю, тут дело не только в тебе, братишка. Моя дура –она дура и есть, ей ума хватило только на то, чтобы подозревать меня в том что я сдал своего лучшего друга под подрасстрельную статью, и мелко мстить мне, ложась под кого угодно. А вот твоя – она то, как раз не дура. Ведь это она – сдала тогда Ларина ментам.

А я то дурак, все решал квадратуру круга. Нас было трое. Кто-то из нас двоих сдал третьего. Я знал, где находится Володька Ларин, но не сдавал его, потому что я за себя знаю. Значит это мог быть лишь ты – но в том, то и закавыка, что ты не знал, где Ларин. И кто тогда настучал? Я от отчаяния начал думать, что Ларин сам сдал себя ментам, чтобы спасти нас. Потом подумал, что это ты сдал, потому что Элька сказала адрес.

А сдала его Элька. Не знаю, как она узнала что Ларин именно там ночевать будет, может, этот идиот Ларин ей позвонил, может догадалась – но когда она узнала, она поняла что это ее шанс. И стуканула ментам.

Потом она женила тебя на себе.

– Эль, ты лучше скажи, зачем ты Ларина сдала. Ты его сдала, потому что он с Крысой путался, или как?

– Рот закрой.

– Эль, о чем он говорит? – беспомощно сказал Игорян

– А о том, друже, что это твоя жена как то узнала, где скрывался Ларин – и слила его ментам. Думаю из-за ревности, хотя может и не только.

– Это правда? – спросил Игорь у жены.

– Правда – правда – подбодрил его я.

– Заткнитесь оба!

– Для чего тебе ствол, Эля?

– Ты убрал Ларина?

– Какие слова-то знаешь…

– Отвечай на вопрос! Он мертв?!

– Эль, тебе то что?

– Он твою жену трахал! И твою дочь!

Б…

А знаешь, Игорян. Я только что понял одну вещь. Это она погнала тебя в политику. Я тогда еще удивился… а нет. Это она…

Б… а ведь, скорее всего, эта история с москвичами – она в ней тоже наверное инициатор. Она их сюда и позвала, не сами они пришли. Сто пудов! Не может быть это просто совпадением.

– Игорь, ответь мне на один вопрос. Она тебе что-то говорила про что-то кроме депутатства в Москве? Про какие-то должности?

Игорь дернулся.

– При чем тут это?

– При том. Она работает на москвичей. Она сдала нас в обмен на должность тебе в Москве. Сдала область…

– Заткнись!

Выстрел и крик – грохнули почти одновременно.

***

– Ты чего натворила? – ошеломленно проговорил вице-губернатор Белогорской области, смотря на лежащего на полу друга, которого знал больше тридцати лет.

Эльвира опустила пистолет.

– Закрой рот. Надо вывезти его отсюда. Иди в гараж, машину подгони.

– Ты… чего натворила?

– Ты что встал, придурок! Подгоняй машину!

– То, что Саня говорил… это что, правда? Ты – с москвичами…

– А ты думал, тебе депутатство на халяву обломится? Как бы не так! Что стоишь?!

Но вице-губернатор снова смотрел куда-то за спину Эли. Обернувшись, она увидела нацеленные на нее автоматы полицейских…

– Эльвира Николаевна… – полковник Терещенко шагнул вперед – пистолет отдайте. Пока вы не убили никого.

– Да вы кто такой? – зло спросила Эльвира. – Звоните генералу Семидворову! Вы все улицы завтра мести будете!

– Эля!

Женщина дернулась. Терещенко понял, что это его шанс, рванулся вперед, перехватил руку. Грохнул выстрел, пуля визгнула по дорогой итальянской плитке…

– Не стрелять! – заорал Терещенко –