Боги Севера - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

выручил, а венды добро помнят. Клянемся, галеру починим и в Хельсвик тебя доставим!

Никто уже не мог точно сказать, когда и чем Фарлан их выручил, да это было и неважно. Главное, человек хороший просит, надо уважить!

Воспользовавшись всеобщим подъемом, Черный вскочил и решительно направился к двери, призывая всех на ходу:

— Коли решили, так чего тянуть! Пошли посмотрим, чего там с галерой!

Венды дружно согласились и, похватав оружие и одежду, двинулись за ним к выходу.

Глава 8

Работа двигалась споро. Фарлан действительно дело знал и организатором оказался неплохим. Шел пятый день работ, оставалось совсем немного: проконопатить зашитые места, просмолить — и можно спускать на воду.

Сегодня с утра вокруг галеры собралось много народу. Парастидис бегал туда-сюда с сияющим лицом — он до последнего не мог поверить в свое спасение. Городской магистрат в полном составе тоже пришел взглянуть на работы. Эти, скорее, никак не могли решить — выгодно им такое развитие ситуации или нет. Помогать, мешать или постоять в стороне — в каждом варианте находились плюсы и минусы. Еще полгорода собралось просто почесать языком, поскольку день был воскресный и в Винсби никто, кроме вендов, не работал.

Все толпились вокруг вытащенной на стапель галеры, когда с башни раздался набат. Все ломанулись на стены поглазеть, что случилось, и венды, тоже не удержавшись, побежали за горожанами. С высоты стен зрителям открылся шикарный вид на бухту и на входящую в нее большую ладью.

Фарлану достаточно было одного взгляда, чтобы понять, и он, склонившись, шепнул на ухо Ольгерду:

— Ларсены! Чутка не успели, еще бы пару дней…

Рука Ольгерда легла на рукоять ножа, и в голосе зазвенело нервное напряжение:

— Что делать будем?

Почувствовав в этом вопросе безоглядное желание броситься в схватку, Черный приобнял юношу:

— Ты расслабься, парень! Главное, сразу за кинжал не хватайся: тут с умом надо, а то и не отомстим, и сами сгинем. Потерпи!

В толпе тоже опознали корабль и тут же доложили магистру городского совета:

— Ладья с Руголанда.

Известие неприятно удивило магистра, и Филиппо Ганьери повернулся к коменданту гарнизона:

— В такое время? Вам не кажется это странным?

Он продолжал молча смотреть на коменданта Торелли, пока не дождался ответа.

— Руголандцам доверять нельзя: вчера купцы, сегодня бандиты… — Уголки губ Торелли презрительно скривились. — Я бы поостерегся!

К Ганьери тут же вернулась его обычная рассудительность, и он утвердительно кивнул:

— Согласен! Закрывайте ворота и поднимайте гарнизон на стены!

К тому моменту, как ладья уткнулась носом в песок, ворота захлопнулись, а городские стены ощетинились копьями и стрелами.

* * *

Еще с берега заметив, что ворота закрыты и на стенах полно арбалетчиков, Дури Однорукий презрительно хмыкнул:

— Вы только взгляните, парни! Мы еще и шагу не сделали, а торгаши уже обделались!

Вся ватага ответила ему довольным гоготом и дружным усилием вытащила корабль на песок. Стоянка предполагалась не быстрая, и оставлять ладью на воде было опасно даже в закрытой бухте.

Закончив с кораблем, Дури отобрал десяток бойцов и приказал всем снять броню, шлемы, оставить щиты, разрешив иметь при себе только мечи и ножи. Он уже понял: раз город закрылся, то всю дружину за стену точно не пустят и даже десяток в полном вооружении вызовет подозрение. Осмотрев хмурые лица своих людей, Однорукий криво ухмыльнулся: руголандец без оружия чувствует себя голым. Он еще раз окинул взглядом десяток и, молча кивнув, мол, за мной, двинулся в сторону города.

Руголандцы подошли к закрытым воротам, и Дури демонстративно забарабанил кулаком по дубовым доскам, пока из-за зубцов не высунулись головы в больших бархатных беретах.

Дури пришлось задрать голову, обращаясь к тем, кто смотрели на него с высоты башни.

— Давно ли славный город Винсби не пускает торговых гостей в свои стены?

Ганьери, кутаясь в меховой плащ от порывов пронизывающего ветра, прокричал вниз:

— Ярмарка давно закончилась. Какие дела у вас в городе?

Прием не блистал гостеприимством, и Однорукий состроил обиженную мину:

— В Руголанде всегда считали жителей Винсби своими друзьями. Обидно встречать такой прием!

— Прошу гордых воинов Руголанда не обижаться, но времена сейчас трудные. — Глава магистрата сбавил тон, но от главного вопроса все же не отказался. — Так что за дела у вас к городу?

Вопрос поставил Дури в тупик: он вдруг понял, что совершенно не готов к допросу. Закрытые ворота Винсби явились незапланированным препятствием и поставили его перед дилеммой. Если сказать правду, то вершить свой суд город ему не позволит. Любой человек за стенами — под защитой городского правосудия. Если же обращаться в городской суд, совсем не факт, что его решение будет в пользу Ларсенов. К тому же он, Дури, потеряет лицо, если лично не зарежет мальчишку. Да и вообще, неизвестно, прячутся ли беглецы в городе. В его голове роились одни вопросы, и приходилось решать на ходу.

В конце концов Однорукий сымпровизировал:

— Идем издалека, с севера. Хотим податься на службу к императору — говорят, платит он справно. Нам бы продуктами запастись, водой, да и передохнуть хорошо бы!

Теперь уже вниз закричал Торелли:

— Сколько у тебя бойцов? — А в сторону магистра добавил шепотом: — Не нравится он мне — уж больно болтлив для руголандца.

Дури прищурился на солнце, пытаясь разглядеть, с кем он разговаривает:

— С полсотни будет.

Лицо у Ганьери скривилось, словно он глотнул уксуса, и к воротам упало безапелляционное:

— Всех не пустим!

Затем магистр переглянулся с комендантом и, приняв приемлемое решение, высунулся снова:

— Ты и еще пятеро можете войти! Закупайтесь! Остальные пусть ночуют за стенами.

Дури на другое и не рассчитывал, но для вида расстроился:

— Нехорошо поступаете — мои люди не разбойники!

Торелли надоело торчать на ветру, и он совсем не дипломатично гаркнул, перекрикивая порыв:

— Или так, или убирайтесь!

Подумав, Дури решил не затягивать бесполезные переговоры и кивнул:

— Хорошо! Мы согласны: я и еще пятеро.

Собрав своих, он быстро перечислил тех, кто пойдет с ним, а остальным приказал возвращаться и разбить лагерь на берегу. В конечном итоге, подумал он, если Ольгерд в городе, то пяти бойцов будет достаточно.

Глава 9

Филиппо Ганьери спускался по каменным ступеням вниз. Он жутко не любил это место: даже в самый жаркий летний день здесь было сыро и холодно. Уроженец солнечной Истринии, Филиппо