Евгений Сухов - Я — вор в законе: Мафия и власть

Ознакомительный фрагмент

Громилы засмеялись, потом один сказал:

— На месте… Ладно, проходи, но придется обождать.

— А мне, молодые люди, спешить некуда, — отозвался Лебедев все с тем же старческим хихиканьем, протискиваясь между курток в приоткрытую дверь. Оказавшись в помещении, отставной майор нащупал под рукавом кнопку специального крепления на правом запястье. Он отстегнул кнопку, и в ладонь ему скользнула короткая, но очень тяжелая металлическая дубинка с удобной рукояткой, обтянутой кожей. Бойцы Коляна разинули рты от изумления, когда сутулый дядька вдруг резко развернулся, словно балетный танцор, и вскинул руку с дубинкой. Кейс отлетел в сторону, а дубинка обрушилась одному из громил на плечевой сустав, после чего парень обнаружил, что перестал владеть правой рукой — она висела плетью, словно чужая. Впрочем, долго огорчаться по этому поводу бойцу не пришлось — следующий удар пришелся ему по темени. Его товарищ вскинул было руки, готовясь сопротивляться, и уже набрал в легкие воздуха, чтобы позвать на помощь, но тут Лебедев принялся охаживать его дубинкой по морде. Удары страшной силы сыпались градом, ломая кости. Ошалев от боли и собственной беспомощности, охранник опустил руки и после очередного удара по голове как мешок повалился на пол. Правда, перед тем как упасть, он все же успел слабо вскрикнуть, и этот вскрик и шум падающего тела могли привлечь внимание остальных, находившихся в кабинете директора. Лебедев одним прыжком подскочил к двери, соединявшей торговый зал с внутренними помещениями магазина, и застыл у косяка, прижавшись спиной к стене. Вскоре он услышал шаги в коридоре и приглушенный оклик:

— Серый, что там у вас?

Вслед за этим из дверного проема появилась рука с пистолетом. Лебедев тоже успел достать свой пистолет и сжал его в левой руке. Правую руку с дубинкой он медленно занес для удара. Человеку с пистолетом оставалось сделать еще полшага, чтобы увидеть на полу два неподвижных тела. Однако в этот момент Лебедев резко опустил дубинку ему на запястье. Пистолет со стуком выпал на пол, человек застонал и согнулся, словно нарочно подставляя противнику затылок, по которому Лебедев не замедлил нанести второй удар. Стон мгновенно оборвался, и массивное тело рухнуло на навощенный паркет. Лебедев прислушался: все было тихо. Он обвел взглядом помещение. Всюду поблескивала позолота старинных часов и канделябров, тускло светились клинки восточных сабель. Подняв глаза, Лебедев встретил высокомерный взгляд какого- то сановника, изображенного в лентах и орденах на парадном портрете. За стеклянной дверью замаячила фигура Абрамова, и Лебедев жестом пригласил его зайти, одновременно прижав палец к губам. Через мгновение все три отставных разведчика собрались у двери в служебные помещения.

— Их же вроде пятеро было? — спросил шепотом Абрамов, бросив взгляд на выведенных из строя троих бритоголовых противников.

— Остальные, похоже, у директора — инкассацией заняты! — предположил Лебедев.

Усманов, никогда ранее не бывавший в антикварных магазинах, восхищенно разглядывал старые картины и предметы роскоши.

— Фарид, хорош башкой вертеть, — одернул его Абрамов. — Давай вперед, я за тобой. Ты, Ваня, останься здесь, посмотри за своими клиентами.

Усманов с пистолетом в руке крадучись двинулся вперед по коридору. Там, где коридор делал поворот, он присел и рывком выскочил из-за угла, однако увидел лишь три закрытые двери с табличками «Бухгалтерия», «Заместитель директора» и «Директор». Усманов двинулся к кабинету директора и резко рванул дверь на себя, одновременно присев и вскинув руку с пистолетом. Дверь распахнулась, однако в кабинете никого не было. Усманову бросилась в глаза мужская кожаная куртка, небрежно брошенная на стул, — гости явно были где-то рядом и собирались еще вернуться в кабинет. Посмотрев повнимательнее, капитан заметил в пепельнице окурки сигарет «Парламент» с характерным белым фильтром и со следами помады на нем, а рядом с пепельницей — початую пачку таких же сигарет и дорогую зажигалку.

Пока капитан производил осмотр, Абрамов страховал его, держа под прицелом коридор и дверной проем в дальнем конце. Усманов на всякий случай подергал двери двух других кабинетов, но они, как и следовало ожидать, оказались заперты.

— Что за херня? — шепотом поинтересовался Абрамов. — Где они?

— В мастерской, — отозвался Усманов, кивая на дверной проем в конце коридора. — Но что они там делают?

Если бы отставные разведчики знали, что директор магазина — молодая женщина, и притом красивая, они могли бы догадаться, что делают в подвальном помещении верзила по кличке Гнилой, возглавлявший группу «инкассаторов», и его подручный по кличке Кишка, прозванный так Коляном за худобу и высокий рост. Получилось все как-то само собой: когда Гнилой в сопровождении Кишки ввалился в кабинет директрисы, он сразу оценил хозяйку магазина: золотая копна пышных волос, синие глаза, полные чувственные губы. Однако грешных замыслов у него поначалу не возникло.

— Бабки приготовила? — с ходу спросил Гнилой, не здороваясь.

— Приготовила, — с ненавистью глядя на Гнилого, ответила женщина.

— Гони! — приказал тот, кивая на сейф.

— Они не в сейфе, а внизу, в мастерской, — сказала директриса.

— Почему в мастерской? — подозрительно осведомился Гнилой. — Если что, смотри! — И он показал пистолет.

— Не бойтесь, — презрительно усмехнулась женщина, — я с вами воевать не собираюсь. Просто в мастерской стоит специальный сейф. Ваши деньги я положила туда, чтоб они мне не мешались.

— Ну ладно, иди вперед, — распорядился Гнилой. Руку с готовым к бою пистолетом он сунул в карман куртки. То же сделал и Кишка. Когда женщина встала из-за стола и пошла к двери, Гнилой невольно сглотнул слюну, глядя на ее стройные ноги в туфлях на высоких каблуках, на черное платье в обтяжку, подчеркивающее тонкую талию и высокую грудь. На черной материи платья мягко поблескивал золотой кулон. «Бля, вот это телка! — подумал Гнилой. — Не дурак был этот ее хахаль, покойный Гном. Ладно, в подвале с ней разберемся…» Гости спустились следом за хозяйкой магазина по крутой металлической лестнице в подвал, где пахло деревом, клеем и краской, и, не заходя в рабочее помещение, прошли в маленький кабинетик, где старший мастер принимал заказчиков. Там действительно стоял массивный сейф. В мастерской никого не было, а когда директриса открыла сейф и стала вынимать оттуда толстые пачки сотенных, Гнилой совсем успокоился.

— Ну-ка иди погуляй, — сказал он Кишке. — У меня к хозяйке разговор есть.

Кишка повиновался, и Гнилой захлопнул за ним дверь. Когда щелкнул замок, хозяйка вздрогнула. Гнилому с малолетства не приходилось ухаживать за женщинами — он брал их деньгами, а чаще угрозами или силой. Вот и теперь он сразу перешел к делу, хотя и испытывал некоторое волнение — таких красоток ему еще не приходилось видеть так близко. Верзила сделал шаг вперед, и женщина в черном платье испуганно попятилась.

— Ты чего шарахаешься? — удивился Гнилой. — Солдат ребенка не обидит.

— Взял деньги и катись отсюда, — со злобой прошипела хозяйка. — Я на чай не даю!

— Кому не даешь — а мне дашь! — ухмыльнулся Гнилой. — Гнома-то твоего больше нет. Тебе что, крепкий мужик не нужен? Я тебя прикрою в случае чего…

С этими словами Гнилой обнял женщину за талию, но она яростно вырвалась.

— Пошел к черту, идиот! Посмотри на себя в зеркало, урод!

— Ты чего хлебало раззявила, сучка? — рассвирепел Гнилой. — Ты кому это говоришь? А ну подь сюда!

Гнилой облапил женщину так, что у нее захрустели кости, и впился в ее шею поцелуем, больше напоминавшим укус. Ей, однако, удалось с непостижимой ловкостью высвободить руку, и в следующую секунду Гнилой с руганью содрогнулся от удара в пах. Хозяйка магазина бросилась было к двери, но в последний момент Гнилой ухватил ее за запястье и рванул к себе.

— Кишка! — рявкнул похотливый инкассатор. — Иди сюда!

Кишка ворвался в кабинетик и увидел, что багровый от вожделения Гнилой повалил женщину на стол и, прижав ее плечо одной рукой, другой судорожно пытается задрать черное платье. Жертва отчаянно отбивалась, матерно браня насильника и лягая его острыми каблучками.

— Руки ей держи! — приказал Гнилой. — Зайди спереди, вот так… Дерется, сучка… Ничего, тварь, не хочешь по-хорошему, так тебя и Кишка еще трахнет. Хочешь ее трахнуть, Кишка?

Он мог бы не спрашивать — похоть гуляла по придурковатой роже бойца. Кишка облапил женщину потными ладонями, ощущая упругость ее тела, вдыхая запах ее духов и оттого возбуждаясь все больше. Гнилой тем временем задрал платье до пояса и впился горящим взглядом в округлые ляжки, стянутые шелковистыми колготками, под которыми виднелась узкая полоска кружевных трусиков. Гнилой просунул лапищу под колготки, дернул трусики и, убедившись в том, что они ему не помешают, принялся лихорадочно расстегивать ширинку.