Специалист технической поддержки – 5 - Александр Якубович

доброй половине этой страны. Так что надежнее контакта было и не найти.

Агент NIS ловко перехватил конверт и быстро сбросил деньги в свой портфель, после чего они обсудили моменты предстоящего суда. Основная задача — добиться размещения Мун Джина и Кан Ён Сока в одном тюремном корпусе.

Очевидно, что фигурантов по одному делу никогда в одну и ту же тюрьму не сажали, но из правил всегда бывают исключения. Так как NIS уже полноценно запустила свою лапу в это дело, Гю Сон подергал за некоторых своих коллег, чтобы документы о переводе Кан Ён Сока были заполнены в нужном направлении. Тоже самое сделают судебные приставы и с Мун Джином, и в итоге, мужчины будут если не сокамерниками, то попадут в одно жизненное пространство. Единственное, Мун Джина будет ждать этапирование через третью тюрьму с последующим переводом — напрямую провернуть такой номер практически невозможно.

— Господин Кан Ён Сок пробудет без присмотра около месяца на новом месте, но я не думаю, что за этот срок может что-то случиться, — подытожил Гю Чон. — Нашивка у него будет белая, а не красная — как в случае по его основному делу — а это сразу серьезный плюс к лояльности со стороны администрации. Вашего ассистента разместят в крыло с другими «первоходами» и лицами с незначительными сроками за нетяжкие преступления и с малыми сроками.

— Сколько ему вообще присудят? — в который раз спросила Пак Сумин.

Этот вопрос она задавала и ранее, но у агента никогда не было на это четкого ответа. Мужчина всегда отвечал, что что-то станет ясно ближе к дате суда.

Гю Чон же пожевал губы, размышляя над тем, что сейчас скажет.

— От четырех до шести месяцев, про такой срок говорила судья Чан Хе Сон. С зачетом времени, проведенного в центре, само собой. Меньше просто невозможно, госпожа Пак Сумин. Да и то, в расчет придется брать любую бумажку, все возможные характеристики и ваше личное поручительство, плюс тот факт, что Мун Джин написал явку с повинной и сотрудничает со следствием, изо всех сил оговаривая себя и выгораживая вашего подчиненного.

Девушка откинулась на спинку кресла и задумчиво постучала ногтем о подлокотник.

Полгода… Когда Кан Гванджин выйдет, пройдет уже полгода, уже будет конец мая, годовщина их знакомства… Кажется, для тюремного срока это совсем не много, но в масштабах текущей ситуации — почти вечность. Едва она подумала об этом, к горлу опять подступила назойливая тошнота. И как она справится с таким испытанием?

* * *

— Что значит, ты не пойдешь на сговор⁈ — воскликнула Юн Хян Ми.

Слова Мун Джина о том, что визит к ее отцу придется перенести или вовсе отменить совершенно обескуражил женщину.

— Это значит, что никакого сговора может и не быть вовсе, — хмуро ответил мужчина. — И вообще, Хян Ми, послушай, у меня есть новости…

— Какие еще новости? — замерла женщина.

— Я завтра еду в суд, касательно дела по моему пистолету, который я отдал Кан Ён Соку в больнице, — продолжил мужчина.

— Да, ты говорил, что там начали какие-то расследование, но ведь это просто дополнительные проверки, так? Дело северянина схвачено и… — начала женщина.

— Хян Ми, — Мун Джин встал с кресла и подсел к своей избраннице, беря ее за ладонь. — Завтра будет суд.

— Суд? — переспросила директор по персоналу.

— Суд, — кивнул Мун Джин. — И мне дадут срок.

— Как⁈ — тут же взвилась Юн Хян Ми. — Какой еще срок⁈

— Обычный, тюремный, — спокойно ответил Мун Джин. — За небрежное обращение с оружием, халатность во время исполнения служебных обязанностей и передачу зарегистрированного на меня пистолета третьим лицам без оповещения органов… Там длинный список мелких и крупных нарушений.

— Но ведь…

— Хян Ми, дослушай. Это сделка.

— Какая сделка?

— Сделка с твоей бывшей подругой, — ответил мужчина, сжимая пальцы Юн Хян Ми и не давая той вскочить.

Женщина все же вырвала свои руки из лап здоровяка, но осталась сидеть на месте.

— И ты поверил этой девчонке⁈ — вспыхнула Юн Хян Ми. — Ты помнишь, что под нее копают ее же братья? И, кстати, в конгломерате тоже не все спокойно! В начале года господин Пак Бо Гом начал масштабную проверку всего и вся, пользуясь своей властью вице-президента! Повсплывало такое! На отце лица нет, а он еле-еле выкроил времени на проведение сговора. А тут такие новости!

— Пак Сумин обещала мне тофу, — спокойно ответил Мун Джин. — Это шанс, которым нужно воспользоваться. Ты же понимаешь, что ты не сможешь вечно работать в конгломерате Пак, имея такого врага, как она?

— То есть ты считаешь, что если она простит тебя, то забудет и мои дела⁈

— Не забудет, — покачал головой Мун Джин, — но хотя бы не будет тебе прямо вредить. Нам нужна эта сделка, милая, доверься мне.

Юн Хян Ми тяжело уронила лицо на ладони и с силой потерла глаза. В какой момент все пошло наперекосяк? Почему все вдруг стало так сложно и самое главное, как ей всё рассказать отцу? Юн Донджин сейчас был не в лучшем расположении духа, Пак Бо Гом нащупал какие-то серьезные нарушения и сейчас весь центральный офис ходил на носочках, лишь бы не попасться вице-президенту на глаза. Поговаривают, своего места может лишиться госпожа Чхве Кан-Ми, которая возглавляла партию менеджеров, поддерживающих Пак Ки Хуна на его посту. А исчезнет массовая поддержка основателя, начнутся шатания внутри конгломерата.

Всем было очевидно, что Пак Ки Хун засиделся на своем месте и ему давно пора уступить кресло Пак Бо Гому, который по возрасту уже приближался к пятому десятку. Да что там говорить, его старший сын был ровесником Юн Хян Ми, а внутренние амбиции молодой женщины уже настойчиво шептали ей, что пора двигаться наверх. Она планировала стать директором одного из предприятий конгломерата уже к тридцати пяти, так почему же сыновья Пак Бо Гома должны отказываться от схожих притязаний?

Она четко помнила момент, когда все пошло под откос и вопрос передачи компании повис в воздухе. В год, когда погибли родители Пак Сумин, ее дед схватил собственный бизнес за горло, значительно ограничив свободу старшего сына. Все это делалось под предлогом того, что у Пак Бо Гома больше не было права на ошибку — младший брат